Я вообще-то человек далекий от экономики, о Гэри Беккере прочла вчера впервые. И вопросами демографии я начала интересоваться не от хорошей жизни, а оттого, что в 1991 году лишилась работы, которую любила, да так и мыкалась до самой пенсии. Да и сейчас не прочь бы поработать по специальности, да вот нету у меня работы-то. И вот не от хорошей жизни, а от горькой обиды на нее я и заинтересовалась демографией несколько лет тому назад. Просто, чтобы найти ответ на вопрос: за что меня так?
Но, оставив разговоры о своих собственных проблемах, ибо не им посвящен этот пост, выскажу свои мысли по поводу того, почему репродуктивный труд у нас до сих пор носит принудительный характер и остается не включенным в рыночные отношения. А человечеству это досталось исторически. На мой взгляд, на заре цивилизации, то есть где-то в начале неолита человеческая популяция начала выходить в биологический напор, направленный на то, чтобы вид занял в экологической нише, какой является пространство нашей замечательной планеты, господствующее положение. Примерно 6-7 тыс.лет тому назад, в начале неолита человеков разумных на Земле было всего около 5 млн. (это население современного Санкт-Петербурга). Глобальное потепление и окончательное таяние валдайского ледника произошло примерно 9.5 тыс.лет тому назад. За 2-3 тысячи лет виды успели расплодиться. А если сравнить человека разумного с другими биологическими видами, то придется признать, что наши репродуктивные способности никуда не годятся, по сравнению с таковыми у других биологических видов.
Очень длинная беременность, очень опасные роды, детеныши рождаются совершенно беспомощными и требуют длительного ухода. Вот сравним нас хотя бы с нашими ближайшими родственниками-шимпанзе. У них беременность 7 месяцев, а не 9. Размеры черепа новорожденного детеныша значительно меньше, чем размеры черепа новорожденного ребенка, поэтому угроза жизни у самки шимпанзе при родах гораздо меньше, чем у человека. А ребятенки-обезьяненки рождаются вполне себе ничего так, достаточно развитыми. Едва успев обсохнуть, он уже способен самостоятельно удерживаться на мамкиной спине, крепко ухватившись ручонками за мамкину шерсть. Человеческий новорожденный ребенок, если его посадить на спину шимпанзе, так делать не сможет. Он намного уступает по уровню развития новорожденному обезьяненку и догонит его только к 2-3 годам. То бишь новорожденный обезьяненок является существом гораздо более высокоразвитым по сравнению с новорожденным человеческим ребенком. Вот как-то так.
И не от хорошей жизни человек вышел в биологический напор вынудив женщин рожать на пределе биологических возможностей. Было-то нас тогда всего около 5 миллионов, и неизвестно, где бы мы жили теперь, если пошли другим, более гуманным путем. Скорей всего, наши двоюродные браться и сестры, которые гораздо лучше, чем мы, могут производить потомство, оттеснили бы нас куда-нибудь к берегам Северного Ледовитого. С нашим умением добывать огонь и охотиться на дистанции.
Однако сейчас на Земле мы не сталкиваемся уже давным-давно с межвидовой конкуренцией. Мы заняли господствующее положение на планете. И главная форма конкуренции - внутривидовая.Между человеком и человеком.
В 19 веке начались открытия в области медицины, которые в 20-30 годы 20 столетия завершились открытием антибиотиков. Что привело к стремительному сокращению смертности. А воспроизводство оставалось прежним, основанным на принудительном характере репродуктивного труда, обеспечивающем биологический напор. Во второй половине 20 столетия медицинские достижения начали стремительно распространяться по всей планете. что повлекло быстрое снижение смертности. особенно младенческой, в большинстве развивающихся стран. А рождаемость там некоторое время оставалась очень высокой. Так в 70-е годы средний уровень рождаемости на планете составлял 5 рождений на одну женщину. В результате за 20 век население выросла с 1.5 млрд. до 6 млрд. Процесс снижения рождаемости приобретает глобальный характер только к самому концу 20 столетия. Сейчас среднемировой показатель рождаемости составляет 2.5 рождения на одну женщину. И снижение в развивающихся странах продолжается. Небольшой рост рождаемости наблюдается только в развитых странах с ранним демографическим переходом и очень низкой рождаемостью.
Как известно, динамика в группе трудоспособного населения отстает по фазе от общей динамики на 20 лет. У нас, к примеру, численность трудоспособного населения росла вплоть до 2007 года. Это на фоне глубокой-преглубокой демографической ямищи, в которую попала наша страна в 90-е годы и до сей поры продолжает в ней пребывать, хотя темпы убыли численности населения уже заметно снизились.
---------------
Таким образом, принудительный характер репродуктивного труда нам достался исторически и он закреплен в моральных религиозных нормах. Ну и сейчас идет бой за то, чтобы этот труд так и оставался принудительным. И дело не только в атаках на право женщин на аборт и яростной защите прав эмбрионов от женщин. Дело в том, что до сих пор у нас не принято говорить о том, что беременность и роды у человека ЧРЕЗВЫЧАЙНО опасны, просто эта опасность более или менее замаскированы довольно развитой медициной. По данным Росстата на 2009 год приходится 387 смертей по причинам, связанным с материнством (сюда входят смерть при родах, смертность во время беременности, смертность от внематочной беременности и абортная смертность). Так вот от абортов умерло всего 41 человек, из них 35 случаев - это криминальные аборты. При этом статистика не указавывает, на каких сроках делались аборты в остальных 6 случаях, которые не связаны с криминалом. В статистику абортной смертности входят все случаи, включая аборты по медицинским показаниям на поздних сроках беременности, а именно при таких абортах чаще всего бывают смертельные исходы. Но , поскольку эти аборты делались вовсе не по желанию женщины, а по медицинским показаниям, т.е. в связи с угрозой ее жизни и здоровью, то это всего лишь доказывает опасность беременности, а не аборта по желанию женщины на маленьких сроках. Отдельной же статики смертности от абортов на сроках до 12 недель беременности без медицинских показаний просто не существует. Но и так нетрудно догадаться, что она ничтожна.
------------------
И вот мне кажется, что начинать нужно с того, чтобы репродуктивный труд был признан именно трудом, и труд этот начинается с беременности и родов. И нужно открытым текстом говорить о том, что этот труд чрезвычайно тяжел и опасен и должен оцениваться обществом. И с этой точки зрения любые атаки на право на аборт по желанию женщины, особенно в первом триместре беременности, являются ни чем иным, как попыткой заставить ее выполнять принудительный труд, причем крайне тяжелый и опасный. И вот этот вот драгановский закон, где женщине хотят принудительно дать 7 дней на раздумье - это тоже принуждение к тяжелому и опасному труда. Ведь организм-то женщины все эти 7 дней продолжает неустанно трудиться, обеспечивая эмбрион всем необходимым продовольствием, включая кислород, а степень опасности аборта очень сильно зависит от срока, на котором этот аборт делается. Чем больше срок, тем больше рисков. Таким образом эти 7 дней на раздумья - это сознательное нанесение ущерба жизни и здоровью женщины. Ради прихоти. А уж заставлять женщину со сроком беременности в 11 недель еще и размышлять 7 дней - это вообще преступление. В этот период начинает формироваться костная система плода и после 12 недель кровотечения бывают довольно распространенной формой осложнений от аборта.
------------------
Если репродукцию официально признать трудом, то возникает вопрос о необходимости совершенствования методов пренатальной диагностики плода. Чтобы женщина не затрачивала ресурсы своего драгоценного организма на вынашивание безнадежно больного ребенка. Это важно.
-----------------
В отношении абортов по социальным показаниям на сроках от 13 до 21 недели. Список социальных показаний, по которым можно делать аборты на этих сроках, был сокращен с 15 пунктов до 4 в 2003 году. Да и то 3 из этих 4 пунктов удалось сохранить благодаря специалистам Российской Ассоциации Населения и Развития. Однако что при этом было сделано для того, чтобы помочь растить детей тем женщинам, которые до 2003 года могли сделать аборт по социальным показаниям? По-моему, почти что ничего. Вообще-то я лично за то, чтобы единственным социальным показанием к аборту на этих сроках было только изнасилование.Но это при условии, что государство будет предпринимать максимум усилий, чтобы помочь в воспитании детей тем женщинам, которым запретили делать аборты по ряду социальных показаний. Дело в том, что на этих сроках женщины делают аборты обычно не потому, что они не хотели ребенка, а, к примеру, из-за того, чтобы бросил гражданский муж., либо в силу каких-то других обстоятельств социального свойства, которые с помощью государственной поддержки можно было бы устранить. Срок беременности. допустим, 15 недель. Беременность первая, женщина явно не является убежденной чайлдфри. То есть в будущем намерена родить. Делая аборт на таком сроке, она увеличивает себе количество перенесенных беременностей, ее организм уже 15 недель отпахал на то, чтобы обеспечить развитие будущего ребенка. Осталось еще 25 недель - и он родится. И если государству нужно, чтобы он все-таки родился, то необходима самая разнообразная помощь - от социальных пособий по уходу за очень маленькими детьми, до мест в детских садах и трудовых гарантиях матерям. Бороться с абортами по социальным показаниям можно только путем создания гарантий того, что женщина с маленьким ребенком будет получать поддержку от государства и не окажется брошенной на произвол судьбы.
-----------------
Вобщем, я за то, чтобы признать, что беременность и роды - это тяжелый и опасный труд, в котором общество всегда нуждалось, нуждается и будет нуждаться. Значит необходимо признать его тяжесть и опасность , а также признать то, что этот труд ни в коем случае не может быть принудительным. А защитники эмбрионов и товарищи Мизулины-Драгановы настойчиво тащат общество к репродуктивному рабству.